В прошлом году я уже подробно рассказывала, как проходит волонтерство в Калигате. Но для тех, кто не читал, напишу в двух словах.
Калигат (или, как сейчас он называется, – Nirmal Hriday – Чистое сердце) – самый первый дом, который мать Тереза открыла здесь в Калькутте в 1952 году. Это хоспис для умирающих и обездоленных людей. Сестры от организации матери Терезы Missionaries of Charity (Миссионеры милосердия) и по сей день продолжают ее дело и заботятся здесь о пожилых или тяжело больных людях, ранее живших на улицах города. У подопечных этого дома есть крыша над головой, чистая постель и горячая еда. Работники (масси) и волонтеры помогают им мыться, одеваться, есть, дают необходимые лекарства. Также приходят и приглашенные специалисты – врачи и социальные работники, пытаются решить те или иные проблемы. Задача же волонтеров – не столько ежедневная рутина и уход, сколько больше общение и внимание, которого дамам так не хватает.
В прошлом году я очень привязалась к одной милой бабуленьке с характером – Вазаре. Она была родом из штата Махараштра и говорила не на бенгальском, а на совершенно другом языке. Ни сестры, ни масси не понимали ее. Я мечтала вернуться в Калигат в том числе и затем, чтобы снова увидеть её. Но еще до моего приезда сюда социальная работница, с которой я тогда подружилась и была на связи, сообщила мне, что Вазару перевезли в её родные края. Мне конечно было грустно узнать об этом. Но с другой стороны, я надеялась, что на новом месте ей будет лучше – ведь там ее смогут понимать.
Как я упоминала в предыдущей главе, три дня в неделю я проводила в диспансере (так здесь называют пункт оказания первой помощи). Четверг – выходной во всех домах. На Калигат оставалось лишь три дня. Поэтому в этом году мне не удалось ни с кем создать особой связи, как с Вазарой.
Первые недели я немного чаще, чем с остальными, проводила время с милой пожилой леди по имени Тара. Мы почти не говорили с ней. Она лишь улыбалась и молчала. Как и Вазара, она не могла ходить, но потенциал был. Поэтому мы вместе с девушкой-физиотерапевтом Шома помогали делать ей разные упражнения. Но потом Тару тоже перевели в другой дом. По какой причине – я не поняла. Остается лишь надеяться, что у нее все хорошо.
С тех пор я продолжала вместе с Шома помогать делать физические упражнения другим пожилым дамам. После мы устраивали прогулки между рядами кроватей со всеми, кто мог ходить – помещение большое и дамы быстро уставали. Самых слабеньких мы брали за руки или под плечи и ходили вместе.
Затем наступало время обеда. Желающих встать на раздачу было очень много, всем это нравилось, как и мне. Но не хотелось толпиться, стоять в очереди за тарелками и за весь обед раздать лишь несколько. Чувствовала себя бесполезной. Так что я очень быстро переключилась на мытье посуды. Это очень веселое и интенсивное занятие стало одних из моих любимых.
Происходит это так. В доме четыре огромных мойки. Перед ними сидит один человек (обычно это кто-то из масси), который сбрасывает остатки еды в большой таз. Затем он передает посуду человеку у первой мойки. Тот быстренько окунает ее в воду, чтобы смыть основные остатки и передает ее дальше. Следующий человек моет посуду со средствами. Это был мой любимый этап, поэтому там чаще всего дежурила я. Затем смывают пену и передают дальше для финального полоскания. И после посуду передают последнему человеку – он ее вытирает и раскладывает на длинном столе. Получается такой конвейер. Сюда приносят посуду как из женского, так и из мужского отделения. Работать надо быстро, чтобы никого не задерживать. Я всегда чувствовала себя здесь, как на забеге. И мне это очень нравилось. Как и то, что столько всего грязного становилось чистым 🙂
По пятницам тут всегда уборка. В такие дни мы мыли полы, мебель, окна, матрасы, стелили новое постельное белье, меняли одежду всем подопечным.
В этом году было много волонтеров-музыкантов. Они приходили в оба отделения и никому не давали скучать. Одна девушка играла на кларнете. Моя подруга Ханна пела под укулеле. Была еще одна большая и веселая группа ребят из Ливана, которые пели хором громкие песни под гитару. Наши дамы всегда им были очень рады, хлопали в ладоши и даже, бывало, пускались в пляс.
Вот как-то так я провела в Калигате эти почти три месяца. Прощаться в этот раз было проще. Должно быть потому, что я толком не успела ни к кому привязаться. Каждый день я просто старалась быть максимально полезной, выкладываясь по полной. И я очень рада, что мне выпал шанс послужить в этом особенном месте два года подряд.